Стоял теплый летний день, пухлые массивные облака мерно брели по невидимым небесным дорогам. Ярко-голубое недосягаемое море Богов еле проглядывалось сквозь мохнатые лапы вековых сосен. «Где-то там, - подумал молодой рыжеволосый Гном, сидящий на большой каменюке, бывшей когда-то стеной. - Плывут в своих красивых кораблях с резными драконами на носу Великие, что создали всё прекрасное и светлое…». Гном достал из-за пазухи сопилку и, поднеся к губам, начал тихонько подыгрывать ручейку, мерно выбегавшему из естественного нагромождения камней и скрывавшемуся в маленьком водоёмчике, что расположился у вековой каменюки. Грустная протяжная мелодия еле слышно лилась меж стволов сосен, уходила ввысь сквозь ветви, где её подхватывал легкий летний ветерок и уносил к подножию Железных Холмов.
- Атли! Ты опять маешься ерундой?!
От неожиданного крика Гном вздрогнул и выронил сопилку из рук. Она стукнулась о камень и скрылась в высокой траве.
- Ты уже сложил дрова в повозку? – на лице черноволосого длиннобородого Гнома можно было без труда прочитать явное недовольство.
- Да, отец… - ответ был произнесен так, будто говоривший готовился умереть.
- Тогда быстро запрыгивай вслед за ними! – гаркнул черноволосый и спокойным голосом с нотками сожаления добавил. – Всё одно, толку от тебя не больше, чем от этих дров…
Повозка, запряженная низкорослой лошадкой, выехала на уложенную камнем дорогу и мерно покатилась к горам, что возвышались над маленьким бором. Ехали молча, размышляя о своём и слушая стук колес повозки – сопилка осталась лежать среди высокой лесной травы.
У ворот Берегдула отец с сыном показались лишь когда Солнце залило красным небесную твердь.
- Хей, Трори! Что это ты так долго сегодня? – громко и весело спросил крепкий приземистый Гном-стражник, опираясь на копье, что превысило бы на целых полметра самого высокого Гнома.
- Попробовал бы ты нарубить дров с этим дурнем! - негодующе донеслось с повозки, после чего стражник во весь голос рассмеялся так, что с соседнего дерева взметнулась стая птиц.
Молодой рыжий Гном кинул острый обиженный взгляд на отца, но тот лишь сокрушенно покачал головой.
Гигантские ворота, что превысили бы с десяток достойных Гномов, поставленных друг на друга, медленно скрипя, начали разъезжаться в стороны. Когда они открылись полностью, небосвод на востоке уже стал тёмно-синим. Невысокая лошадка, твердая, с тугими мышцами, словно вырезанная из камня, двинулась в открывшиеся взору Чертоги. Они не были так же широки, как Чертоги Торина в Синих Горах, и потолок не пропадал из виду в непроглядной тьме, как в Чертогах Мории, но служили домом для тысячи хороших Гномов.
- Сын, слезай. Пойди к старосте Ргеру, скажи, что дров на завтрашний праздник хватит.
Атли молча спрыгнул с повозки и неспешно направился к Главной Площади, где староста что-то объяснял рабочим, яростно жестикулируя…
Старый седой Гном с бородой, опускавшейся чуть ли не до самых колен, отодвинулся подальше от костра.
- Дедушка, дедушка! Расскажи, что было дальше! Ну пожалуйста! – донесся визгливый гомон молодых детишек-Гномов.
- Успокойтесь! Дайте отдохнуть деду! И вообще, укладывайтесь-ка спать. До Эред-Луина ещё три полных Луны пути. Завтра дослушаете! – звероватый на вид, с темно-коричневой бородой, опускавшейся до груди, зрелый Гном оглядел детей, укрыл одного получше и устроился поудобнее у костра, а его ушедшие далеко в прошлое глаза уперлись в жгучий ликующий огонь.